«Общество отыскания и поднятия якорей с речных пароходов и барж»
В поздне-брежневские годы, которые мы сегодня нередко вспоминаем даже и ностальгически, подобную выставку запросто назвали бы, например, «Голубые дороги Родины». Но в том-то и отличие наших дней! Не рискуя идти столь легкомысленным путем, в поисках названия новой выставки о речных путешествиях художников обратимся к более отдаленному от нас во времени, и притом благонадежному, источнику, а именно – к записным книжкам писателя А. П. Чехова. Тем более, жанр речного путешествия чрезвычайно укоренен в отечественном изобразительном искусстве не только сегодняшнем, но также и прошедшего времени.
Впрочем, по ковчеговской традиции и следуя заветам не менее ценимого российского литератора Козьмы Пруткова, не станем в работе над экспозицией пытаться «объять необъятное» – погружаться вглубь веков и исчерпывать список водоплавающих авторов. Важнее обозначить жанр. Водные путешествия художников могли быть и не сугубо рисовальными. «В 1922 году мы плавали с театром по Волге и Каме на «Агит-барже имени тов. Ленина», - вспоминали свое плавательное путешествие художники-кукольники Иван Ефимов и Нина Симонович-Ефимова. – Играли тогда на огромной, прекрасно оборудованной сцене нашего плавучего театра, в затонах и городах, для русских, марийцев, чувашей, для детей и для взрослых».
Нынешняя выставка – не первое обращение к плавательно-художественной теме с привлечением завзятых ковчеговских «пассажиров». Летом 2018 в зале редакции журнала «Наше наследие» прошла выставка «Константин Истомин. Путешествие по Каме. 1933». Путешествие в год написания хрестоматийно известных истоминских «Вузовок» запечатлено на листах горизонтального формата, который соотносится с протяженным, размеренным повествованием о проплывающих мимо берегах.
«Ах, кто стоит на палубе там у перил, и смеется, и плачет, и машет приветно платочком?», - спел Леонид Утесов в 1939-м (выставка «Ах, что такое движется там по реке?» у «Ковчега» тоже была, в 2010-м, на этот раз вместе с галереей Roza Azora). В переписке Истомин признавался, что уловить быстро меняющееся состояние освещения легче в акварели, чем в живописи, в силу большей скорости оперирования графическими техниками. В камском путешествии, где движение теплохода заставляло пейзаж меняться ежесекундно, эта скорость была еще больше нужна. Отсюда предпочтение карандашным рисункам, минимализм, беглое и точное схватывание деталей. И вместе с тем – ощущение медитативного, спокойного течения времени, речной глади, плавного движения встречных судов. Контрастом к этой размеренности – несколько рисунков толпы на пристани, смазанные силуэты движущихся людей, как в глазах человека, только что сошедшего с теплохода и еще не адаптировавшегося к суете на суше. А затем – снова речная гладь, пространство, решенное всего несколькими карандашными линиями или полосками цвета… В довоенном разделе выставки представлены также пять созерцательных акварельных листов Александра Лабаса из серии «Байкал – Амур» (1937).
Иначе к изображению своего волжского речного путешествия вскоре после войны подошел Петр Митурич. Его привлекали не пейзажи, но повседневная жизнь на самом теплоходе: капитан на своем капитанском посту, пассажиры на палубе, будни музыкального салона. Художника Николая Гришина в 1950-е увлекли пейзажи с рекой Клязьмой; живописец- монументалист Тамара Шиловская вдохновлялась просторами Московского моря уже в оттепельные 1960-е. И мало кто знает, что знаменитый шестидесятник Илларион Голицын
